Глава 34.
Полет в аэродинамической трубе
На повороте возле могучих стен действующего женского монастыря повалило фонарь. Бетонный столб рухнул на тротуар вдоль полосы. На этот раз я не успел проскочить. Волна электричества, хлынувшая золотыми искрами под колеса, вместе с водой ударила в лицо, и вспышкой вошла в мозг.
Когда я очнулся (может быть через секунду, а может быть и через пару минут), то все так же сидел за рулем, а Тойота-лебедь, преодолевая сопротивление встречного ветра медленно огибала стену монастыря. Какая автоматика была спрятана в этой фантастической машине, не знаю, но спасло меня вовсе не чудо, и не девушка, так же как и я потерявшая сознание. Я не пострадал, даже голова не болела, но выпал кусок времени и пространства. Мотор захлебывался, но на спидометре всего десять километров.
Отчетливо я увидел стальные пальцы, повернувшие, как золотой ключик, православный крест. Пальцы скрутили его в спираль. Ворота монастыря распахнуты, и видно, как по наклонной мощеной площади, будто по широкой движущейся ленте бегут монахини.
Ударами мокрого кулака ураган выбивал из стены красные зубцы. Проглотив сухую слюну, я посмотрел в зеркальце заднего обзора. Преследование продолжалось.
Серой черепахой прижимаясь к скользкому асфальту, Форд шел против ветра. Отраженные в зеркальце его фары вдруг ослепили меня. Тойота вгрызалась в встречный поток, и я чувствовал, что резерв мощности уже исчерпан, еще чуть-чуть и машина пойдет назад. Форд настигал нас. Расстояние между машинами очень медленно, но сокращалось.
«Понятно, коробка у него литая, - отметил я, - дно - свинцовая плита, но какой же движок нужен? Не бывает таких машин».
Медленно, будто натягивая невидимую резинку, будто камень в гигантской рогатке, Тойота-лебедь вкатилась на мост. Слева река, и справа река. Вода тихо кипела. Сорванный со своего постамента памятник - бронзовый Петр, стоял по пояс в черно-голубых брызгах и пузырях, а посредине потока, как стрелку компаса, разворачивало беспомощную баржу. На носу баржи горел красный треугольник - сигнальный огонь. Соня сидела неподвижно, в лице ни кровинки, волосы перепутались, и только грудь под ремнем безопасности часто приподнималась и опускалась. Второй раз за последние три часа юная проститутка приготовилась к смерти.
- Приказываю остановиться. - Я глянул на радио, но голос звучал не оттуда - искаженный помехами, неживой, механический голос. - Остановитесь. Водитель Тойоты, я к вам обращаюсь. Остановите машину.
Расстояние между нами еще сократилось, он находился теперь позади, в каких-нибудь пяти метрах, но только никакой это был не Форд. Может быть, линия кузова похожа. Четыре антенны - коротенькие толстые металлические отростки, ввареный в крышу овал репродуктора, из которого и прозвучало предупреждение. Жалюзи на ветровом стекле. Невероятно. Я понял, что там никого нет, что скорее всего броневиком управляют дистанционно, по радио. Но не это теперь было главным.
- Смотри! - сказала Соня и показала пальцем на реку. - Что там?.. Черное!..
Тойота-лебедь двигалась посередине моста со скоростью пешехода, с той же скоростью за ней шел радиоуправляемый железный пес, а со стороны женского монастыря из-за изгиба реки приближаясь к мосту крутил смерч. Черная воронка тонким своим концом скользила по реке, засасывая в себя воду. Воронка быстро смещалась, оставляя за собою сухое дно. Я понял, через минуту она накроет мост.
- Водитель Тойоты... Следуйте по... - прозвучал неживой голос из репродуктора. - Водитель Тойоты... - Больше я уже ничего не услышал за нарастающим тонким свистом пьющего из реки смерча.
В узкой улице воздушный поток разгоняется, как в аэродинамической трубе, и вдруг меняет направление на повороте. Так город влияет на силу ветра. Достигнув конца моста, Тойота-лебедь оказалась в потоке. Мне оставалось только тупо нажимать на тормоз. Я выключил двигатель. На несколько мгновений мне показалось, что броневик-форд пропал, но, увы, монстр опять был на хвосте, и фары его пылали.
Река дала новый импульс, и ураган, выметающий столицу, переменился. Он впитал в себя влагу. Все вокруг мгновенно высохло, утратило блеск. Асфальт и стены домов больше не отражали молний. Я припомнил лицо диспетчера, все умирали от жары и обливались потом, а лицо Никифора Ивановича было совершено сухим.
Чудом Тойота-лебедь вписалась в поворот. Передо мной была прямая узкая улица - труба, черные стекла окон. Может быть электрический кабель повредило. Скорость еще возросла.
И тут я увидел, что пути дальше нет.
Труба была закрыта пробкой. Два рефрижератора, один уже лежал на боку, второй все еще стоял на колесах, и под его прикрытием как желтые прокладки дрожали наверное десяток милицейских машин. Я насчитал восемь мигалок, но, кажется, их было больше.
- Приказываю остановиться... Водитель Тойоты...
Но как я мог остановиться?! Даже если бы и захотел. Я отпустил руль и покрутил настройку радио. В салоне опять зазвучала музыка, но на этот раз музыка была без слов. Соня всхлипнула и прижалась лицом к моей груди.
В детстве, падая по рельсам американской горки, я зажмуривался. Не хотел, давал себе слово, что буду смотреть до конца, и все равно закрывал глаза. Так случилось и теперь. Я пропустил самое главное. Вокруг стало тихо, ощущение невесомости, и лишь вздрагивающая голова Белоснежки под моей ладонью, ее горячие сухие волосы между пальцами давали понять, что смерти еще нет.
Я попытался открыть глаза, но не успел. Как в самолете при искусственной перегрузке, тело обрело многократный вес, и меня перевернуло. Мелькнуло сморщенное от ужаса личико Сони, и я увидел, что улица за ветровым стеклом встала крышами вниз. Потом удар.
rus 
deu 
вернуться к предыдущей
читать
следующую