ФУНК-ЭЛИОТ
рассказ
из книги "Обманки"
В конце сентября тридцать седьмого года, приговоренный к десяти годам
лишения свободы революционным трибуналом, состоящим из трех человек
(все трое совершенно неграмотны) Функ-Элиот такую двойную фамилию он
носил с детства, а звали его Соломоном Борисовичем, уже в начале октября
отправился в теплушке для животных, охраняемой как груз боеприпасов
во время войны, на Север. Отправился, чтобы, прожив в лагере около четырех
месяцев (точную цифру установить невозможно, он потом и сам не помнил),
бежать и пересечь с двумя своими товарищами Монголию и Китай, спустя
почти три года оказаться в Индии, где, узнав о последних военных действиях
Советского Союза, устроиться на пароход "Мэрион" и, пересекая
океан в качестве кочегара, в пьяной драке убить старшего помощника капитана.
Приговоренный к смерти, а приговор должны были исполнить по прибытии
в Глазго, бежал ночью на шлюпке с другим осужденным, негром Васиори
(негр этот изнасиловал дочку повара, был прощен, но не ограничился и
изнасиловал жену повара, прощен не был), и, оказавшись вдвоем с негром
в открытом океане, чуть не умер от голода и жажды, но попробовал пить
воду из-за борта и есть ту рыбу, которую удавалось поймать, попробовал
и выжил, а негр умер от жуткого поноса на шестьдесят восьмой день пути.
Несколько месяцев прожив в шлюпке, прочитав обрывок газеты тысячу сто
раз, он наконец увидел вдали корабль и, даже не сообразив, что корабль
парусный, таких уже давно не делают на верфях Британии, стал подгребать
к нему обломком весла, подгребать, чтобы подобраться к борту и взобраться
на прогнившую от времени палубу корабля-призрака, носившегося по воле
волн уже полтора столетия и потерявшего всю свою команду. Некоторое
время Соломон Борисович помучился от голода и жажды на этом корабле
(запасы продовольствия съели крысы, а запасы воды погибли), он подвергся
нападению крыс, которые за полтора столетия размножения и процветания
сделались большими гурманами, но удалось бежать на старинной шлюпке
с надписью "Сирена" на одном борту и золотым выцветшим якорем
на другом, бежать, имея в карманах несколько горсточек золота, на шее
серебряный крест, а на теле несколько истрепанный костюм английского
лорда конца восемнадцатого столетия.
Попав на небольшой необитаемый островок, Функ-Элиот не задержался на
нем, он отправился опять в путешествие и, угодив на другой остров, с
населением в тридцать шесть человек, устроил там революцию, в результате
которой в живых осталось пять человек, а именно: он - глава клана, его
заместители Судья и Пантач и двое чернорабочих. Чернорабочих приговорили
к смерти, потому что судить было некого, но приговор в исполнение не
привели, а судили еще и еще раз, пока не надоело. Тогда обменялись ролями,
трое верховных сделались чернорабочими, а чернорабочие - Судьей и Палачом,
тут-то они и приговорили Функа-Элиота, и не только приговорили, а если
бы он ночью не бежал на лодке, то и исполнили бы с рассветом.
Опять оказавшийся в открытом море Функ-Элиот вскоре был подобран немецкой
подводной лодкой и снова приговорен. Но на лодке случился мятеж коммунистов,
а через несколько часов после этого мятежа она была потоплена американским
миноносцем, не разобравшимся, в чем дело.
Подобранный миноносцем Функ-Элиот не преминул рассказать капитану, кого
тот потопил, и до самого Вашингтона ехал в опечатанной деревянной бочке,
не лишенной пищи и воды, но лишившей его свободы почти на месяц. Капитан
миноносца решил, что так будет лучше.
Чрезвычайная комиссия в Вашингтоне, рассмотрев дело Соломона Борисовича,
призналаего невиновным и отпустила на все четыре стороны, чтобы через
десять лет встать, правда в другом уже составе, перед ним на колени,
вымаливая ограничения стратегических заказов.
А дело в том, что, выйдя на улицу, Соломон Борисович подобрал изрядный
окурок сигары с тротуара, продал его бродяге за полтора цента, купил
за полтора цента газету и, утверждая, что это фальшивка большевиков,
получил за газету доллар. А где доллар, там и сто. Через полгода он
торговал табаком, через год - наркотиками, через полтора - домами и
машинами, через три - людьми, землями и литературой, через пять - мелкими
политическими деятелями, легким оружием и сельскохозяйственным оборудованием,
а через десять, как уже было сказано, авторитетная комиссия стояла перед
ним на коленях, вымаливая ограничения.
Однажды вечером, когда, раскуривая свою сигару, Функ-Элиот скучал в
одном из своих особняков, решение, вызванное красочным сном (мультимил-лиардер
увидел во сне березки родины), повлекло его в Советскую Россию.
Через месяц газета "Правда" поместила статью под заголовком
"Акула в гостях у пролетариата".
Приехав в Москву, Соломон Борисович долго бродил по родным улицам, скверам
и проспектам. Он даже чуть не отравился в столовой, но вовремя сообразил,
что нужно делать, и вернул все в паукообразный унитаз в столовском туалете.
В голову мультимиллиардера уже пришла благая мысль: остаться здесь,
на родине. Он вспомнил трибунал, маму, папу, вспомнил зону, вспомнил
китайца, поедающего дохлую кошку, индийца в нирване, кровь старпома
и смерть негра, крыс-гурманов с корабля-призрака, и авторитетную комиссию,
и окурок у краешка тротуара, принесший ему шестьдесят миллиардов долларов.
Вспомнил - и вновь отправился гулять по ночной столице. Он гулял долго,
пока не попал под трамвай. Был доставлен в 3-ю городскую клиническую
больницу, где и скончался, имея перед глазами литографические березки
на противоположной стене.
За гробом мультимиллиардера, скончавшегося на родине, приехал его правнук.
Гроб загрузили с почестями на поезд, потом из поезда оцинкованное последнее
жилище перекочевало в самолет, из самолета - в каюту крейсера "Аракузы".
Крейсер "Аракузы" спустя несколько дней исчез в районе Бермудского
треугольника, успев передать, что атакован непонятным судном, без вооружения,
но очень опасным по виду, и поэтому открывает огонь.
Через полгода в бульварной прессе появились первые сообщения о летающих
тарелках. В одном из них утверждалось, что кубинский крестьянин видел,
как вместе с атлантами и пигмеями из летающего аппарата выходил, прихрамывая
на левую ногу, поврежденную еще на зоне, и поправляя правой рукой с
четырьмя пальцами (пятый оторвало еще на острове во время революции)
волосы, сам Функ-Элиот, он грязно ругался и жевал резинку...
Москва, 1983 г.
rus 
deu 
вернуться
к предыдущему
читать
следующий